Отраженный взгляд.
Он, как обычно, ждал ее на Комсомольской. Как обычно,
он приехал сильно раньше и стоял справа от лестницы. Той,
что вела к Ленинградскому вокзалу.
Она как обычно опаздывала. Люди двигались из длинного
коридора напротив сплошным потоком. Поезда приезжали и
уезжали. Их гул, голос диктора, объявляющего станции,
обрывки разговоров по телефонным автоматам... все проходило
стороной от его сознания. Он ждал.
Когда ожидание стало невыносимым, а на часы не хотелось
смотреть, так как они показали бы, что ее нет уже три
четверти часа, он вынул заветный блокнот и стал подбирать
давно мучавшую его рифму.
Провозившись несколько минут и поняв, что ничего не
выйдет, он убрал блокнот и снова стал смотреть. Смешенные
чувства поносились через его ЕГО: волнение, обида, тревога,
надежда... Постепенно людской поток напротив превратился в
мелькание разноцветных точек, а он перенесся куда-то далеко,
так далеко, что даже он сам не нашел бы потом это место.
Вдруг среди разноцветного калейдоскопа появилось белое
пятно. Оно ничем не отличалось от многих других белых,
красных, зеленых, синих и прочих пестрых пятен, но сердце
его забилось чаще. Тряхнув головой, сбросив последние
остатки дурмана, он пошел на встречу, не сомневаясь, что не
ошибся.
Потом он поцеловал ее в уголок губ, а она улыбнулась и
взяла его за руку. Они синхронно сбежали по лестнице и
вскочили в отходящий поезд. Вагон не был переполнен, но все
места были заняты. Они встали у двери, и он еще раз чмокнул
ее в щеку, а она спросила куда они пойдут. Потом он ей
рассказал о том, где был в прошлую субботу, и сообщил, что
написал несколько новых стихотворений. А она пожаловалась,
что через месяц опять начинается сессия, а у нее не написана
курсовая по базам данных. Он хотел предложить ей помочь, но
освободилось место и она скользнула туда и села.
Поезд въехал в очередной пролет туннеля. Он стоял и
смотрел перед собой. Краем глаза он видел ее отражение в
дверях. Она сидела, думая о чем-то своем. Он стал смотреть
внимательнее и, неожиданно, его взгляд встретился с ее
отраженным взглядом. Его передернуло. По спине пробежали
мурашки и ему стало холодно. И, как молния, сознание пробила
мысль: “Скоро все закончится...”.
В это время поезд достиг нужной им станции. Он подошел,
подал ей руку и помог подняться. Они быстро пошли по
перрону. На улице она улыбнулись и нежно щебеча стала
рассказывать ему какую-то идиотскую историю.
Теплый весенний ветерок обдал его лицо, пощекотал усы и
растрепавшиеся волосы и скрылся за спиной, унося с собой
давешнее, ужасающее наваждение.
* * *
Поезд прибыл на Ленинградский вокзал по расписанию. Он
вошел в метро и спускался по лестнице. Неожиданно он
почувствовал жжение в груди. Сначала пришли воспоминания, а
потом пришла рифма. Вынув из нагрудного кармана потрепанный
блокнот и карандаш, он нашел нужное, изрядно исписанное
место и быстро стал записывать...
Что же это за тайна такая?
Как ни крутишь - выходит не так.
Мне рассудок вопросы терзают:
- Что же было?.. Наивный дурак!
Как понять мне, а было ли что-то,
Иль потом все приснилось во сне?
Были пьянки, работа, заботы,
Были встречи, тогда ... по весне.
Был тот год, когда в серые будни,
Вдруг, проскальзывал праздника час.
Был тот год, что теперь не забуду.
Был тот год у меня... Нет, у нас.
Да, у нас с тобой многое было...,
Все гадаю, а было ли то ...?
Помнишь ли или все позабыла ...?
Нет, не то все - не то - все не то.
Вновь и вновь перебрал твои фото.
Здесь улыбка, здесь страх, здесь обман ...
Тонет..., тонет сознанье в болоте.
Забирается в душу туман.
29 августа 1997 года.
|
|
